На нашу встречу Вячеслав Михайлович Воеводин принес пожелтевшие от времени странички, написанные его отцом, участником Великой Отечественной войны. Отец не любил рассказывать о войне, со слишком большими потерями связаны были эти воспоминания и тогда сын попросил его написать о том, что помнил, чтобы сохранить память для своих внуков и правнуков и для всех последующих поколений, которые будут чтить людей, победивших фашизм.

- Расскажите, Вячеслав Михайлович, что вы помните о своём детстве?

- Родился я в небольшом поселке Безымянка возле Самары. В августе 1940 года в предчувствии большой войны с фашистской Германией советское правительство приняло решение о строительстве в Куйбышеве нескольких авиационных и моторных заводов. Поэтому в  годы Великой Отечественной войны близ этой маленькой станции был построен гигантский индустриальный комплекс.  Сейчас это - крупный промышленный и жилой массив, расположенный в юго - восточной части Самары.

В годы войны это был посёлок с одной колонкой на всю улицу. Вечером к этой колонке приходили за водой целыми семьями. Люди говорили обо всём, мы знали всё друг о друге, к кому на соседней улице пришли похоронки, у кого какие проблемы в хозяйстве, кто умер и кто родился. Вот эта общность, какая - то человеческая внимательность друг к другу помогали не пасть духом. Двери ни у кого не закрывались, единственный запор - это крючок, чтобы куры с огорода в дом не зашли. Все помогали друг другу. Несмотря на всю жестокость происходящего, война сплотила людей и они стали единым монолитом.

Жили в основном за счёт огородов. Сажали всё: картошку, капусту, морковь, лук, всё то, чем можно было питаться. Единственная проблема всегда была это с хлебом, даже после войны.

В доме, в котором я рос, во время войны жило 14 человек.  Все дети росли вокруг бабушки, матери работали на заводах ночами, по три смены, часто и ночевали на заводе.

На Безымянке быстрыми темпами строились бараки, потому что с запада людей эвакуировали тысячами, а жить им было негде. Я жил неподалёку от самой станции Безымянки и видел, как прибывали эшелоны с заводским оборудованием, станками, со снаряжением.  В то время станки начинали работать уже на платформах железной дороги, как говорится, с колес, потому что для защиты страны требовалась продукция.

 В первый же год войны, в 1941 году, в Самарскую область были эвакуированы  десятки заводов с Украины и Белоруссии. Тут был сконцентрирован узел авиационной промышленности. Здесь же располагались четыре крупнейших завода, которые во время войны выпускали для фронта знаменитые штурмовики Ил-2. За время войны их выпустили несколько тысяч.

В Самаре было размещено несколько зенитных батарей, их задачей было, в случае нападения немцев, поставить заслон, чтобы сохранить заводы.

- А как сложился боевой путь вашего отца?

- Мой отец  Михаил Степанович Воеводин прошёл всю войну.  До войны отслужил в Казани, окончил артиллерийские курсы. Потом попал в 55 - ую гвардейскую стрелковую Иркутско – Пинскую ордена Ленина, ордена Октябрьской Революции, трижды Краснознамённую, ордена Суворова 2 степени дивизию. Отец принимал участие в  форсировании Днепра около Чернигова. Рассказывал,  как они неделями сидели в болотах, грязные, на холоде. И им каждый день по приказу командира выдавали по 100 граммов спирта, чтобы хоть как - то согреться. Как - то получили приказ построить переправу, но немцы не давали, постоянно бомбили. Чтобы перетащить машины и другую технику, ночью, когда бомбежки утихали,  делали настилы.  В 1945 году отец дошел до Берлина. Его оставили там для наведения порядка в составе ограниченного контингента войск. Отец рассказывал, что на территории Польши шли ожесточенные бои. Большое количество поляков воевало на стороне Гитлера. А, когда немцы уже понимали что русские скоро дойдут до Берлина, войска противника показывали еще большую жестокость, погибало много людей. Когда Красная Армия подошла к Берлину, у немцев не хватало сил, и был приказ выставить под ружьё детей 15 - 16 лет. Дети шли на встречу смерти.

 Домой отец вернулся только в начале 1947 года. После войны он ещё 36 лет работал на заводе «Прогресс» диспетчером. Последние два года отец работал на космодроме Байконур. Много рассказывал о встречах с Сергеем Павловичем Королёвым. Конечно, восхищался талантом и отвагой легендарного конструктора.

- У  вашего отца были награды?

- Отец награжден орденом Отечественной войны 1 и 2 степени, орденом «Красной звезды», медалями «За взятие Будапешта», «За взятие Берлина», «За освобождение Варшавы». Все эти награды сохранились.

- Расскажите, кто еще воевал из ваших родственников? 

- У моего отца было два брата и сестра. В первый же год войны они все ушли на фронт, сестра погибла на Кавказе. Младший брат был тяжело ранен, но выжил, закончил институт, после войны долгие годы проработал директором школы. Средний брат тоже вернулся и стал учителем истории.  Все три брата, оставшиеся в живых, вернулись с войны в звании капитанов. Старший Иван - танкист, мой отец Михаил - артиллерист и младший Максим - пехотинец.

 В семье матери было три сестры и брат. Старшая сестра ушла на фронт, была медицинской сестрой. Брат погиб в 1941 году, прислали похоронку, что он пропал без вести. Так было у всех, не было ни одной семьи, в которой не потеряли бы близких. Поэтому все люди жили одним горем и одними радостями.

Мой тесть кадровый военный Михаил Александрович Шаронов, родом из Татарстана,  тоже прошёл всю войну. Командовал отдельным штурмовым инженерно – саперным батальоном. Штурмовики всегда шли впереди наступающих наших батальонов, в обязанности их входило разминирование всего поля, ликвидация всевозможных преград, постройка мостов и понтонов. Это был тяжёлый труд. Кроме того они всегда шли впереди, поэтому потерь было очень много. Так же он воевал на Кавказе, на Западной Украине и в Белоруссии. Был командиром дивизии конвойных войск в  Пермском крае. После войны жил и работал в Самаре.

-  Участники войны часто рассказывали вам о событиях военных лет?

- Они рассказывали про войну, но, честно говоря, они не любили эту тему. Для них это было связано с большой потерей людей. Отец рассказывал, что вместе с товарищем  они попали под вражеский налёт. Они спрятались в одной воронке, а потом отец предложил своему другу перебежать чуть дальше, но тот отказался. Отец только отбежал от этого места, всего шагов на десять, и в этот момент в воронку падает бомба, товарищ погиб. Такое забыть нельзя. Ещё я помню, что когда отец приехал с фронта, то по ночам его мучили кошмары, он кричал во сне. Привычки военных лет долгие годы не покидали и моего дядю  Ивана. Когда он бывал у нас в гостях, ложась спать, клал один пистолет под подушку, а другой – под мышку. Это были последствия пережитых ужасов военных лет.

- А как сложилась ваша судьба, что определило выбор профессии?

- Когда я окончил среднюю школу, даже не стояло вопроса,  куда идти и чем заниматься. Сразу - на завод, к станку. Это были режимные предприятия, поэтому перед тем как взять на работу, целый месяц проверяли всех родственников до седьмого колена. Сначала был учеником токаря, потом – токарем. Два года до армии проработал у станка. Четыре года прослужил на флоте, на границе. Начинал с Чёрного моря в Севастополе, потом перевели на Каспийское море, где был испытательный полигон  для ракет, которыми  были вооружены все наши корабли. Американцы в то время перебросили в Иран бригаду подводных лодок, нас для усиления флотилии туда и направили.

Демобилизовался я уже будучи офицером. Меня сразу поставили на учёт в КГБ в Самаре, поскольку я служил на границе. После армии я работал сначала на заводе «Прогресс», потом ушёл на свой моторостроительный завод имени  Фрунзе.

Я видел, как страна переходила на гражданское производство, начался выпуск ТУ-104 и ТУ-154,  потом начали выполнять космические заказы. Мне посчастливилось видеть космонавтов, потому что  перед вылетом они посещали наши заводы, где шла сборка космических ракет. Когда приезжали космонавты, мы все выходили из цехов, и для нас это было огромным событием. Это было время, когда все были «заражены» космическими свершениями. Все были уверены, что главное горе - война - уже позади, а впереди - только  счастливое будущее.

На моей памяти в послевоенные годы строился большой металлургический завод, который на тот период времени был крупнейшим  в Европе. Этот завод снабжал металлом предприятия, выпускающие самолёты, потом - космические ракеты. Позже начали делать титановый сплав, который был уникальным в то время, он был самым лёгким и самым прочным. Мы гордились тем, что именно на нашем предприятии начался первый выпуск этого сплава.

Конечно, учился. Сначала поступил на вечернее отделение политехнического института, два курса закончил и перевёлся в авиационный институт, чтобы учиться по профилю, по которому работал на заводе. После института был инженером - исследователем в «Центральной технологической  лаборатории».

Когда переехал в Сызрань, то взяли в горком партии, поскольку у меня был доступ к документам с грифами секретности. К тому же еще до армии я закончил в Николаеве школу «Засекреченной аппаратуры связи». Долгое время работал заместителем начальника милиции в линейном отделе МВД России на транспорте. Отсюда, в 53 года, ушел на пенсию, но продолжал работать на различных предприятиях до 70 лет, в целом у меня 54 года трудового стажа.

Я собрал целую библиотеку военных мемуаров. Есть такая уникальная книга  - «Нюрнбергский процесс». Когда я прочитал эту книгу, я не находил себе места, там описаны все злодеяния фашистов, размещены страшные фотографии их преступной деятельности по истреблению людей. Сколько людей гибло, ведь цифры которые сейчас озвучиваются они не точные, погибших намного больше. Кто мог точно посчитать, да и кто считал, когда сжигали людей целыми деревнями. Сколько тысяч людей погибло в концентрационных лагерях.

ЛЮБОВЬ РЕДЖЕПОВА,
студентка второго курса